Музыка моей души. О том, как надо ὄργανον ἐξαρτύεσθαι ἄρθρον

Вεβὼς ἐπὴ ξυροῦ τύχης вцепился в соломинку.
25 октября 2008 в 7:23

ПРЕЖДЕ ЧЕМ
ВЫ ПРОЧТЁТЕ
ЭТОТ ТЕКСТ

Бессовестные и бесстрашные...

НЕ ПРИГЛАШАЙТЕ МЕНЯ НА КОНЦЕРТЫ
НЕ ВЫВЕШИВАЙТЕ АУДИО-ЗАПИСЕЙ НА Т.Н. «СТЕНЕ».
Это доставляет мне огорчение
Это удар прицельный по болевым точкам
БЛЖАД, разве это нуждается в пояснениях (впрочем, это многим? - неизвестно, хотя, - неоднократно сообщались намёки)?

Сегодня

Исполняется

ровно пять лет Звукоизоляции.

Пять лет НОЙЗЕРИАНЫ.
Беспрестанного аудиовещания.
Как же я устал от него, если б вы знали.
Приятно сознавать и предчувствовать.
А также ощущать это ТОТАЛЬНОЕ БЕЗРАЗЛИЧИЕ
Когда никто не тянет за шиворот

Когда комментарий остаётся безответным около сезона
Вашего сезона, нам таковые совершенно неизвестны...
Доброй вечности, анонимус, завсегдай безымянных имиджборд, форумов, блогов, «страничек» социальной сети.

Ты — просто производитель информационного шума, который окружает меня с давних пор. Что значит — давних?
Мне двадцать пять лет и я бородат.

Ололо, я был битардом ещё до того, как явился в эти ваши интернеты, имя было мне «четырёхтысячная доля Легиона», ибо двое нас (всего, блжад), я да Пата, мой бессменный (а как же иначе?), - Ка, doppelganger и заместитель генитального директора нашего общего концентрационного лагеря — тела из плоти и крови, слишком быстро освоившего навык печати на клавиатуре.
Да, мы ведём свой род от Великого Отца Иапета. И мы всегда ищем того, в ком проявляет высшее в нашем понимании Отцовское Начало. Мы н не понять, все, все оказались замкнуты в циркуляции «комплексных» стратегем Эдипа и Электры. Вы знаете, кому адресованы эти строки....

И нам не остаётся ничего лучшего, как чередовать посылы на хуй и в пизду встречных-поперечных. О, их было много, они повсеместны, ни чрезвычайно обильны. Вот, не так давно, мы избавились от четверых, по крайней мере, наиболее склонных к resséntiment, дегенеративных чуть менее, чем полностью. К дегенеративным будут вскоре причислены ещё трое, о, их существование омерзительно нам, просто потому, что мы прозреваем, да, мы предсказываем.

Что.

Они.

Никогда.
Ни прежде, ни поныне, ни в будущем.
Не станут причастными.
От этих испражнений космократора надо избавлять решительнейшим образом.
ЗДЕСЬ.

СЕЙЧАС.

БЛЖАД.

Почему от дегенеративных? У них нет ни малейшей почтительности к Отцу, который не говорит, - «Поклонись мне, как богу». Нет, Отец говорит нам - «Я бог твой, блжад, разве ты не чувствуешь этого?». Мы говорим — Да, истинны слова твои, персонификация Иапета, исполнившего Работу, превосходящую многократно и ту, что мы делали прежде, и ту, что мы делаем поныне, и ту, что будем делать и впредь, лучше, чем прежде.
Мы почитаем, святейше чтим только Работу. Мы чтим работу Предка, и горюем лишь об одном, что не можем, да, - мы беспомощны и ничтожны, - воплотить и десятую долю того, что уже претворено ими. Ещё мы чтим добродетельнейших тружеников, преуспевших в Исполнении. Больше — никого. Потому что, блжад, мы уже РОВНО ПЯТЬ ЛЕТ ПРЕБЫВАЕМ В ЗВУКОИЗЛЯЦИИ, мы устали от неё, равно как и от биологического существования. Мы веруем, что когда-нибудь, и очень скоро, ОН нас заберёт, не ля того, чтобы нам покласть на вас, это мы можем сделать в режиме полной автохтонности, - нет, для того, чтобы мы превозмогли нашу природу, чтобы мы вне всякой контаминированности сумели выполнить Работу, заповедованную нам Предком.
О, пеан, славлю Предка, Иапета, вовсе не тебя, Феб, обманувший нас Архонт, исторгнутый бронзой из форм человеческого порядка... Неутомимого, жаждущего не завершения, вечности.

....тогда я вспоминал, как в детстве отчётливо различал в заооконом гуле и гвалте постукивания, скрип и скрежет чьих-то жёстких пальцев с отросшими до противоестественной длины ногтями. Да, ногтями, а не когтями. Это были антропоморфные существа. Они были наделены шесть крыльями на лопатках и от чётных рёбер, четвёртому и восьмому, их взгляд был совершенно пуст, они были «покинутыми» во всех смыслах, разменянные Первоархонтом на более эффективные, в понимании, восприятии и мироощущении современного человека, механизмами. Они оказались неконкурентоспособными по сравнению с Машиной, оттого они были голодны, злы, совершенно безответственны, потому как безнаказанны. Я никогда не открывал им, не пытался с ними заговаривать. Отвергнутый за ненадобность ангел иерархии Первоархонта — во многом опаснее падшего, потому что не подчиняется ни повелению высших в иерархии, ни заклинанию иерократа, к какой церкви он ни принадлежал бы.
Особенно досаждал мне один из них, прозванный мной Амауросом, или слепцом. То, что у людей называется «глазными яблоками» были выжжены, крылья, в отличие от тускло-матовых, но сохранивших первоначальную белизну, были совершенно серыми, в белокурых прядях «волос» была видна седина. Он никогда не пытался употребить свои сточенные, потрескавшиеся ногти, чтобы нацарапать на оконном стекле священную букву, которую я в ту пору ещё не распознавал, и считал её начертанной волнистыми линиями «И», хотя это была иудейская «Алеф», начальная для אלּוֹה или וֹנּיאך Да, они не забывали о своей причастности Zebaoth, צבאזח, воинству Престолов. Но я читал её изнутри, в зеркальном отражении, между тем, как чертили её извне. Амаурос просто тёр пальцем по стеклу, отчего на нём оставались витиеватые разводы, отчётливо просматривающиеся после длительных осенних дождей, среди следов грязных дождевых капель. Он представлялся беспомощным, чтобы не сказать, - немощным, и оттого казался ещё более опасным. В то время, как его коллег ввергала в истерическую ярость моё безразличие, Амаурос только ехидно улыбался. Он знал, что к двадцати годам я будут наказан. Он знал, что через несколько лет после очередной, но — последней, безуспешной атаки будет вскрыт мой ум, и они, ищущие и завоёвывающие каждое сравнительно незащищённое тело, ринуться в распахнутый разум, разделённый, раздробленный ум, допустивший брешь. Вероятно, и для осуществления своей мести Архонту, они были мстительны и самоотверженны в этой мстительности. Мне нравилась эта преданность идее, хотя все их мотивы и поступки были совершенно бесполезны. Макрокосмический алгоритм предусматривал и такое развитие событий.
Откуда они взялись?Они были занесены с ворохом слежавшегося нестиранного белья, с кишением вредоносных бактерий и насекомых-паразитов, с ухоженными вещдоками из багажных отделений, с непрестанным током информации и печатных документов, в загранпаспортами и? конечно же, священными книгами, переводами книг и самими переводчиками, владеющими языками. Они передавались по наследству, мигрантами и эмигрантами во всех поколениях, узы с ними были не менее прочны, чем узы рода и крови, это были наследственные заболевания и династическая власть. В настоящее время, как и прежде, всю свою жизнь, я воспринимал свой родной город как живой организм. Мёртвые органические ткани отслаивались, возрастали доброкачественные опухоли, и отравляющее весь организм гнойники, образовывались пролежни, и оставались ссадины, - равным образом в центре и на периферии, повсюду, где происходило строительство. Кто только не заселял старые, «антикварные», дома и новостройки: каждый косвенно и прямо «приглашает» высшие Сущности и Существ благородных в устроении своей судьбы.Современный горожанин, впрочем, уже не способен быть медиатором энергий, более того, чуждые ему и его соседям иерархии присваивают себе человеческие объединения; конфликтуя между собой за право обладания, иерархии манипулируют нами, смертными, с лёгкостью, подобно тому, как мы пользуемся элементарными бытовыми приборами.
Вся наша свобода является следствием неуклюжести Архонтов и их агентов. Да, они временами ослабляют контроль и принуждение, а иногда намеренно запаздывают с реакциями. Потому что человек, подвергающийся наказанию ими, должен испытать всю горечь поражения, потерю последних надежд и разрушение иллюзий, или же — ощутить своё ничтожество по сравнению с благородными существами на пределе.
Но агенты архонтов не всегда безусловные владельцы ситуации, особенно, в настоящее время, когда Первоархонт предпочёл воздействовать на человека напрямую, растворив свою Власть в хаотическом или упорядоченном множестве механизмов, электрических и электронных приборов. Но это не объяснишь в нескольких словах, тем более, что вся эта книга будет последовательным изложением этих очевидных доктрин.
Очевидных. Никакого «тонкого слоя эфемерности» и иллюзий, скрывающей истину. То, что названо некими мыслителями «симуляцией и симулякрами» неотъемлемая часть реальности современного человека, и следует удивляться тому, что разоблачение, снятие поверхностных слоёв, нисколько не обогатит человеческое знание о мире. То, что ты видишь, осязаешь и слышишь, вовсе не намеренное искажение и шифровка. То, что приоткрывается за вспоротым покрывалом, для гностика такой же «секрет», как для столяра — рубанок.
А теперь я расскажу тебе о том, как происходит столкновение иерархий высших сущностей и существ благородных.Это столкновение завершается гибелью одного из противников. Всегда. Неизбежно.

Ангелы, отпавшие от иерархии Первоархонта, но сохранившие некоторую часть добродетели, что позволяет им из милосердия уничтожать людей, чтобы пасть до «подкожных» сфер земли, в инфернальные пространства, никогда не преследуют человека, стоящего даже на асфальте. Близость к земле смертельно опасна для них, точнее — опасна для их благородного естества. Я видел однажды, как только лишь коснувшегося одной ступнёй ангела немедленно начала втягивать в себя земля. Ангельская плоть сравнительно мягка, это «рассеянная» материя, но для земли она достаточно жёсткая, как и всё, что закалено в Огне. Земля не пережёвывала плоть жертвы, ведь камни стачиваются об металл, а не наоборот; в буквальном смысле растирая её в порошок, в «муку». Но сначала щиколотку ангела схватывала «клешня» из сплетённых корней деревьев, и как ангел не силился вырваться из этого живого капкана, его втягивало, одновременно обращая в серебристую пыль, всё глубже. Когда левая его нога уже по колено была пожрана, он, каким-то непонятным мне образом, отсёк её, и, изрыгая проклятия на неведомом мне языке, стеная, - на языке боли, который известен любой твари, улетел.
Ангелы были изначально поставлены повелевать Воздухом и Огнём. Земля и Вода равным образом враждебно относится к ним, ещё бы, ведь эти стихии заселены существами, или лишёнными рода слишком давно, чтобы выродится до озлобленных чудовищ, а то и вовсе никогда не принадлежавшим благородным родам — но к подножию иерархии. Опасливо всматриваясь в сияющие вершины высшего Эона, они понимали, насколько далеко от дно материального мира, где происходит копошение, отчего-то горделиво именуемое жизнью. И они жестоко разделываются со всяким благородным, кто рискнёт приблизиться к поверхности, за которой уже — бездна.
Однажды, прогуливаясь по набережной, я видел, как некий вовсе не злоумышленный верующий юноша, неловким движением локтя столкнул в воду ангела, отпавшего от иерархии. Последний не успел, впрочем, скорее всего что не захотел воспользоваться крыльями. Его падение не сопровождалось ни всплеском, ни фонтаном брызг, ни «расступлением вод», и мерная, монотонная рябь Москва-реки не усилилась. Ленный, летаргический поток поглотил его бесшумно, но его крик, казалось, должен быть услышан до Киевского вокзала и до Смоленской площади. Но в застеклённом туннеле, пешеходном «крытом» мосту сидящие на лавочках (они там расставлены вокруг опорных столбов), - не шелохнулись. И прохожие, спешащие побыстрее укрыться от подгоняющего их дождя, не вздрогнули. А мне было безразлично. Голоса этих существ для меня звучат беспрестанно. Иногда — терпимо, а иногда — причиняя шокирующую боль.
Но ведь это всё совсем неправда — возразишь мне ты, - это всего-навсего галлюцинации.Это действительно «неправда» для вас. Галлюцинациями этот опыт реального, был, если бы я перестал различать категории видимого, слышимого, обоняемого и осязаемого, которые у всех смертных схожие, но не идентичные. Любой догмат начинается там, где появляется возможность безапелляционно или основательно принудить человека к принятию тех, или иных истин. Изменить его ракурс зрения, сузить или предельно расширить кругозор, обучить языку, чья грамматика и фонетика идентична обыденному, но порождаемые ими смыслы превосходят Я знаю, что сообщаемые мной сведения могут доставить вам неудовольствие, мотивированные целым спектром чувств, в зависимости от вашей испорченности, или избыточной рациональностью, или мистической интуицией, а в худшем случае — завистью. Ваше знание о мире ничем не хуже и не лучше моего, но.Если. Ты когда-нибудь ощутишь нечто подобное.Ты будешь уже предупреждён. В этом нет ничего, что заставит содрогнуться, засмеяться или заплакать. Потому что эмпирический опыт, все человеческие переживания уже запротоколированы, и последовательно осуществляются в макрокосмическом алгоритме.